Прочие меры поддержки не изменят ситуацию, а только позволят предприятиям какое-то время держаться на плаву, следует из доклада «Можно ли спасти российскую легкую промышленность», представленного первым проректором и руководителем Лаборатории экономико-социологических исследований НИУ ВШЭ Вадимом Радаевым.
Отрасль, которая должна была умереть
С распадом СССР советская легкая промышленность пережила глубокий кризис – производство в разных сегментах сократилось в пять-восемь раз, говорится в аналитическом отчете. «По всем признакам и обстоятельствам отрасль в начале 1990-х должна была умереть.
Но она выжила и начала расти, может не так стремительно, но устойчиво, – описывает ситуацию Вадим Радаев. – Показатели рентабельности в последние годы даже растут, и по международным меркам, они вроде не такие уж и плохие».
Легкая промышленность – крайне неоднородная отрасль, состоящая из текстильных, швейных, кожевенных и других производств. В ней есть вполне успешные и современные предприятия, но в целом картина не внушает оптимизма. Объемы производства на сегодняшний день, составляют немногим более 15% от советского уровня.
Производительность труда в среднем в 1,5 раза ниже, чем в других отраслях обрабатывающей промышленности.
Занятость за двадцать с лишним лет снизилась в разы и продолжает снижаться примерно на 3-4% в год. Лишь отчасти отток кадров связан с техническим перевооружением компаний, главная причина в другом. Отрасль непривлекательна для работников из-за низкой оплаты труда.
Зарплата на текстильных и швейных предприятиях составляет примерно половину от общероссийского уровня, а условия труда оставляют желать лучшего.
Многие предприятия легкой промышленности (особенно текстильные) остро нуждаются в инвестициях, поскольку значительная часть оборудования физически изношена. Но данные опросов говорят о том, что две трети крупных и средних компаний нужных вложений не делают, образуя, по выражению автора доклада, «кластер застойных предприятий». Очень показательный момент – большинство предприятий отрасли не планирует привлекать стратегических инвесторов, а стратегическим инвесторам не интересен данный сегмент российской экономики.
В стране есть довольно большой внутренний рынок – на него российские компании направляют до 90% своей продукции. Но постепенно, этот рынок уходит от наших производителей к их иностранным конкурентам. Зависимость от импорта растет (по швейным изделиям и обуви она достигает 80-85%), усиливается давление со стороны так называемого «черного», и «серого» импорта, а также контрафакта.
По разным оценкам (точных данных не существует) такая продукция занимает от 10% до 50% рынка. «Чтобы ты не делал, если рядом у тебя продается продукт сомнительного происхождения, стоящий дешевле как минимум на 40%, сложно одержать победу», – говорит Вадим Радаев, замечая, что создание Таможенного союза и Единого экономического пространства эти риски лишь увеличивает.
Без налогов и без импорта
Проблемы отрасли, как их видят владельцы компаний и руководители предприятий, можно разделить на четыре группы:
- слишком большие налоги, отсутствие макроэкономической стабильности и финансовые проблемы;
- факторы институционального порядка, связанные, в том числе, с непредсказуемостью в области госрегулирования, непрозрачностью бизнеса, и т.д.
- все виды административных барьеров – таможенное регулирование, трудности, связанные с получением, земельных участков, разрешений на строительство и т.д.
- неразвитость производственной инфраструктуры (электроэнергия, транспорт, связь и т.д.).
Решение проблем производственники видят, прежде всего, в снижении налогового бремени и замораживании тарифов естественных монополий. Многие руководители предприятий хотят увеличения госзаказа. Значительная часть участников рынка желала бы ограничить импорт, и лишь немногие выступают за меры по стимулированию экспорта.
Некоторые из этих предложений вполне разумны, соглашается Вадим Радаев. Если их ввести, они поддержат предприятия на плаву, по крайней мере, какое-то время. При этом автор доклада уверен, что помощь государства или попытки административным путем ограничить импорт проблем легкой промышленности не решат. Если отечественный легкпром хочет выжить и развиваться дальше, его главная задача – встроиться в мировую систему распределения труда.
Новая торговая революция
Дело в том, что последние сорок лет отрасль развивается и строится как глобальная, и едва ли не первую скрипку в организации текстильного и швейного производства играют международные торговые сети. Вновь возросла роль торгового капитала, но в отличие от эпохи меркантелизма, он перемещает не товары, а производства. После Второй мировой войны торговые компании и владельцы мировых брендов сыграли решающую роль в формировании глобальных цепей поставок, в которые и структурирована легкая промышленность по всему миру.
В погоне за снижением издержек торговцы и хозяева брендов добились переноса производств из развитых стран в развивающихся. Сначала в Японию, затем в Южную Корею, Гонконг, Тайвань, позже – в Юго-Восточную Азию и Китай.
Перемещаются не только заводы и фабрики, но и модели организации производства.
Развивающиеся страны по мере индустриализации переходят к выпуску более сложной продукции с высокой добавленной стоимостью, а примитивные трудоинтенсивные производства выводятся в менее развитые государства. Так, по словам Радаева, американская Wal-Mart Stores переносит свои заказы из Китая в Бангладеш.
Вадим Радаев предлагает рассмотреть примеры Китая, Турции и Германии. Китай «вошел» в систему глобальных поставок «снизу» – со стороны дешевых трудоинтенсивных технологий. Германия вошла сверху – в стране была развитая текстильная отрасль, но за последние десятилетия она сократилась в несколько раз. То, что осталось, «заточено» на высококачественную продукцию с высокой добавленной стоимостью (например – технический текстиль). А все трудоинтенсивные производства с низкой добавленной стоимостью были вытеснены в государства бывшего Восточного блока.
Опыт Турции отличается от китайского и германского. Здесь наличие достаточно квалифицированной рабочей силы сочеталось с формированием очень благоприятных институциональных условий для бизнеса. Россия на сегодняшний день не вписывается ни в одну из предложенных схем.
Ставка на экспорт
«Если мы не вписываемся в глобальные цепи поставок, то исторически эта перспектива нулевая. Просто нулевая», – уверен Вадим Радаев. Автор доклада считает наиболее правильным сохранить и развивать ядро дееспособных текстильных предприятий, взяв общий курс на производство тканей из синтетических материалов (тот же технический текстиль). Глобальный спрос на эту продукцию растет, и внутренний спрос, как полагает Радаев, тоже будет расти. С другой стороны, у нас есть дешевое нефтяное сырье, которого нет в Китае (хотя они лидеры по этому направлению).
В случае успеха России удастся занять место в нише производств с высокой добавленной стоимостью. «Ориентация на внутренний рынок неминуемо приведет к потере этого рынка», – настаивает Радаев. Именно поэтому необходимо поддерживать экспортоориентированные производства.
Кроме того необходимо разрабатывать меры для привлечения в российский легпром иностранных инвестиций. Быстро этого не добиться, но если потенциальные инвесторы увидят улучшение институциональной среды, это будет для них хорошим сигналом.
Необходимо также софинансировать расходы на продвижение нашей продукции на зарубежные рынки, вкладывать средства в инфраструктуру, упрощать бюрократические процедуры, поддерживать технологические инновации, и, разумеется, бороться с недобросовестной конкуренцией во всех видах (имеется в виду контрафакт, серый импорт).
Но даже в случае проведения успешной промышленной политики, выжить удастся далеко не всем предприятиям. По оценке Вадима Радаева, в долгосрочной перспективе найти свое место в системе глобального разделения труда удастся примерно 1/3 российских компаний.
Влад Гринкевич,
OPEC.ru
