Корпорация «Юдашкин»: как устроен бизнес главного российского кутюрье

Почему на вещах столько стразов и пайеток? Не так уж много по сравнению с бутиком в Вознесенском переулке, там-то вещи haute couture, — качает головой консультант бутика Valentin Yudashkin на Кутузовском, 19. Посетителей нет, хотя в разгаре выходные, самое время для шопинга. Входная дверь с золотистой ручкой отделана мрамором, на подсвеченных полочках разложены украшения, сумочки и платья.

Пугачева, Киркоров, Орбакайте, Басков, Зара — имена звезд новогодних огоньков должны заворожить потенциального клиента. Как бы к слову консультант упоминает, что «курить в бутике разрешается только Алле Борисовне», вот это платье стоит больше 200 тыс. руб. и его «уже присмотрела Кристина, но не хватило времени, чтобы перешить под ее размер», а у каждого покупателя обязательно спрашивают, для какого мероприятия подбирается наряд, «чтобы две звезды не оказались в одном и том же».

Юдашкин не стал общаться с журналом РБК и не ответил на переданные ему вопросы. Как пояснила его представитель, кутюрье было бы интересно обсудить модные тенденции или «прекрасный праздник 8 Марта», но не вопросы, связанные с деньгами и бизнесом. Этим традиционно занимаются его партнеры — их за последние 20 лет у Юдашкина было множество, по их именам можно воссоздать историю российского бизнеса.

Модный дом Юдашкина никогда не публиковал данные о продажах. В 2016 году совокупная выручка компаний «Шанти» и «Димакс», через которые идут продажи модной одежды и аксессуаров Valentin Yudashkin в России, составила 84,9 млн руб., а их совокупная чистая прибыль была в восемь раз больше — 682 млн руб. Более свежих данных нет, и это самые высокие показатели за все время. Но это далеко не весь бизнес, в котором участвует Юдашкин или хотя бы его имя.

Меценаты, или krysha

Стремительный прорыв начинающего модельера, к слову, случился в 1991-м, когда в рамках Парижской недели моды Юдашкин представил свою коллекцию «Фаберже» в посольстве России во Франции. На показе было 600 зрителей, в том числе модельеры-классики Пако Рабан и Пьер Карден. Буквально на следующий день он «проснулся знаменитым».

Через два года в Москве открылся дом моды Valentin Yudashkin, и показы и афтерпати модельера стали одним из символов нового русского гламура. На них собирался весь «свет» столицы: бизнесмены, чиновники, бандиты, поп-звезды, тусовщики, модели. «Можно было подойти к кому надо, пошептаться, найти выходы на нужных людей, а если проспонсируешь показ, то и указать, кого именно хотелось бы там видеть», — вспоминает собеседник РБК, работавший в компании спонсоров модного дома Юдашкина.

По его словам, в 1995–1996 годах одним из спонсоров Юдашкина был Сергей Говядин, производитель мясных консервов под маркой «Главпродукт». Связаться с Говядиным РБК не удалось.

Для Говядина модный дом Юдашкина долго был «площадкой для шикарных жестов»: так, в 2008 году на благотворительном аукционе журнала Vogue Говядин, не торгуясь, заплатил $100 тыс. за раскрашенную Юдашкиным матрешку. «Это была скорее благотворительность, в капитал модного дома он не входил, хоть и выделял подобные этой суммы», — вспоминает собеседник журнала.

В 1997 году Юдашкин вышел на пик славы: в Москве открылся его первый бутик, в ГКЗ «Россия» прошел масштабный показ его коллекции «Город на песке», включавший в себя концерт эстрадных звезд в нарядах от Юдашкина, в Гостином Дворе проходила его регулярная Неделя моды в Москве. А дважды в год модельер проводил свой показ на главном событии мировой модной индустрии — Неделе моды Couture в Париже. Но в августе 1998 года случился финансовый кризис. «Главное было — выжить. Мы подобрали все остатки тканей, материалов... За копейки отдавали уникальные вещи», — рассказывал модельер в документальном фильме «Шик по-русски», снятом «Первым каналом» к 50-летию Юдашкина в 2013 году. «А потом Юдашкин снова получил возможность творить, не думая о деньгах», — говорит закадровый голос в фильме, не вдаваясь в подробности.

Эту возможность Юдашкину дали новые спонсоры: Сергей Попов, совладелец компании «Союзконтракт», главного продавца куриных окорочков в России, и люди, которых Попов потом называл своими партнерами, — алюминиевый магнат Михаил Черной и будущие миллиардеры Олег Дерипаска и Искандер Махмудов. В 2013 году Попов рассказывал корреспондентам журнала Forbes, что помочь Юдашкину попросили люди из шоу-бизнеса. «Пришел ко мне — уже не помню кто — [Игорь] Крутой или Пугачева: «Помоги Валентину, он наш друг, он будет делать все». А для меня это что может быть? Реклама».

По оценкам нескольких источников, работавших тогда с Поповым и Дерипаской, до 2000 года партнеры вложили в модный дом Юдашкина около $10 млн в обмен на долю в бизнесе. Какую долю, неизвестно, сами цифры не подтверждены документами, и участие будущих олигархов в компании Юдашкина могло бы остаться слухом, если бы не знаменитый суд в Лондоне в 2012 году, когда Черной требовал от Дерипаски компенсацию за 20% в «Русском алюминии» и подробно перечислял все их совместные проекты. В материалах Высокого суда Лондона есть показания представителей истца, утверждавших, что Попов, Дерипаска, Махмудов и Черной в 1998–1999 годах инвестировали в модный дом Юдашкина и затем поручили им менеджмент модного бизнеса. В свою очередь, Дерипаска утверждал, что Попов принуждал его инвестировать в бизнес Юдашкина в качестве оплаты «krysha» и Черной и Попов не были его партнерами, а представляли «российские ОПГ и занимались рэкетом». Суд завершился подписанием мирового соглашения, его условия не разглашались.

Новые менеджеры пытались структурировать бизнес Юдашкина и начать получать прибыль, но не преуспели в этом, вспоминает один из бывших менеджеров в разговоре с журналом РБК. «Как тут преуспеешь? Приходишь на Кутузовский, просишь показать документы, заняться бухгалтерией, а вокруг снуют модели и одухотворенный Юдашкин искренне не понимает, зачем считать деньги, когда их недавно принесли в мешках», — рассказывает он. Уже к 2000 году новые партнеры потеряли интерес к бизнесу Юдашкина и вышли из него, говорит бывший менеджер. В «Базэле» Олега Дерипаски отказались от комментариев, представители Искандера Махмудова и живущего в Израиле Михаила Черного отказались передавать им вопросы журнала. Попытки связаться с Сергеем Поповым не увенчались успехом.

Новое время, новые друзья

Зимой 1999-го Юдашкин лишился показов на Парижской неделе моды. «Узнали мы об этом из газеты Figaro наутро после показа в Париже. Меня убрали из официального календаря. В следующем сезоне нас нет», — рассказывал Юдашкин все в том же фильме «Шик по-русски». Причина — кутюрье так и не открыл свой дом моды во Франции, что подразумевает не только открытие бутика, но и перенос производства в страну. «Казалось, что кончился свет, потому что ты жил в жестком календаре, на этом было построено все», — говорил Юдашкин.

Зато у него появились новые партнеры: когда в 2002 году в России начал работу Единый государственный реестр юридических лиц (ЕГРЮЛ), в него были внесены данные о компаниях ОАО «Валентин Юдашкин Групп» и ООО «Валентин Юдашкин». В обеих кутюрье владел 25-процентными долями, остальные принадлежали партнерам. Так, 10% «Валентин Юдашкин Групп» получила Ирина Тинтякова (Кудрина), жена министра финансов Алексея Кудрина. В 2008 году она рассказывала «Ведомостям», что с Юдашкиным они давно дружили и хотели заняться производством одежды casual, но дело не пошло. «Я ничего не могла принести Вале. Он из-за дружбы мне предоставил в пользование минимальный процент, который я потом ему вернула», — говорила она. Сегодня Юдашкин входит в попечительский совет фонда «Северная корона» Кудриной. Ирина Кудрина отказалась отвечать на вопросы РБК, переданные ей через представителя фонда.

По 10% долей в компаниях «Валентин Юдашкин Групп» и «Валентин Юдашкин» получил продюсер «Аншлага» Александр Достман — он до сих пор остается бизнес-партнером Юдашкина и выступает генеральным продюсером недели моды в Гостином Дворе. Там же расположен офис культурного фонда «Артес», который возглавляет Достман. В ответ на запрос РБК представитель Достмана пригласил корреспондента на интервью, но за три недели так и не нашел времени на встречу.

Владельцем самой большой — 38,5% — доли в ОАО «Валентин Юдашкин Групп» в 2002 году была «ИФК Бизнес-Технолоджис», контрольный пакет которой принадлежал угольно-металлургическому трейдеру Александру Карманову. «С Валей нас познакомил Александр Достман, и мы вместе решили развивать вторую линию одежды марки Valentin Yudashkin, — рассказал Карманов журналу РБК. — Я выкупил у бывших партнеров Юдашкина долю, которую позже продал с прибылью профильным инвесторам, потому что полностью погрузился в рынок труб большого диаметра и более не мог быть полезен своим партнерам». В 2006-м Карманов основал Евразийский трубопроводный консорциум (ЕТК), ставший крупным поставщиком труб «Транснефти». Но он остается партнером Юдашкина в «непрофильных» компаниях.

Лекарства, гостиница и водка

В 2009-м Карманов, Юдашкин и Достман зарегистрировали компанию «Оксигон», которая выпускает «мардил» — препарат для лечения новообразований кожи и слизистой. Доля Карманова составила 33,5%, в 2015 году она выросла до 54,5%. Юдашкин и Достман получили по 16,5%, а владельцем 12,5% стал писатель Дмитрий Липскеров. «У Вали и Достмана был друг из Швейцарии, академик дерматоонкологии, который изобрел препарат «мардил селен», — говорит Карманов. — Мы выкупили препарат у правообладателя и совместно с инвестором Дмитрием Липскеровым в течение десяти лет провели необходимые исследования для его регистрации в России. Данным препаратом вылечены уже более 10 тыс. пациентов». Липскеров отказался от комментариев.

Юридический адрес «Оксигона» — в бизнес-центре «Усадьба Суворовых» на Мясницкой улице. По данным Росреестра, здание площадью 1,2 тыс. кв. м принадлежит «ЕТК-Инвест» Александра Карманова. Эта же компания владеет еще одним зданием площадью 3,3 тыс. кв. м по адресу: Серебрянический переулок, 12, стр. 1, в котором идет ремонт. Как сообщала летом 2017 года пресс-служба Москомстройинвеста, в здании расположится трехзвездная гостиница на 62 номера с атриумом. Застройщик — «ЕТК-Инвест», а управляющей компанией для отеля может стать ООО «Юдашкин хотель групп».

По словам Карманова, комплекс в Серебряническом переулке полностью реконструирован и будет открыт в ближай​шее время. «Вопрос касательно участия «Юдашкин хотель групп» в управлении нашими гостиничными комплексами пока находится в проработке и будет решен в первой половине 2018 года», — говорит он.



Забавно, но судя по СПАРК, у Юдашкина никогда не было долей в «Юдашкин хотель групп». В момент регистрации в 2013 году собственником компании был вице-президент Российского футбольного союза Сергей Анохин, бывший вице-президент «ИФК Бизнес-Технолоджис». В 2015-м Анохин продал «Юдашкин хотель групп» бывшему гендиректору «ТНТ Продакшн» Алексею Величко. В «Юдашкин хотель групп» сказали, что передали вопросы РБК руководителю, но ответов на них не последовало. В управлении «Юдашкин хотель групп» — отель «Юность» на 200 номеров на Хамовническом Валу и ресторан Balzi Rossi на Садовой-Кудринской. По данным СПАРК, компания до сих пор была убыточной: 2016 год она закончила с чистым убытком 11,2 млн руб. при выручке 124 млн руб., данные за 2017 год пока не опубликованы.

Еще одним активом Юдашкина была водка «Кремлевская». В 2014 году он и Достман получили по 10% в кипрской Classica International Limited, следует из выписки из кипрского реестра. Ее российская «дочка» ООО «Классика интернешнл» выпускала водку на заводе «Ладога»: в 2014–2015 годах там выпустили 200 тыс. дал «Кремлевской» (для сравнения: в 2014 году в России было выпущено 66,6 млн дал водки). Права на выпуск водки «Классика интернешнл» купил у госпредприятия торговый дом «Кремлевский» при Управлении делами президента. Бренд водки продвигал зять Юдашкина Петр Максаков, которого «Татлер» называл «пресс-секретарем «Кремлевской».

Владельцем 80% Classica International является молдавский бизнесмен Илан Шор, в России больше известный как муж певицы Жасмин. Юдашкин создавал платья для Жасмин и для ее балета, ради Жасмин он даже запел: исполнил в 2015 году вместе с ней песню «Деньги есть» в новогоднем эфире «Первого канала». Вероятно, именно из-за проблем, возникших у Шора, выпуск «Кремлевской» приостановили. Весной 2015-го Шора арестовали в рамках «дела о ландромате» — выводе из России $20 млрд через Молдавию. Летом 2017-го суд приговорил Шора к семи с половиной годам лишения свободы по обвинению в причастности к незаконному выводу за рубеж $700 млн. По телефонам «Классика интернешнл» никто не отвечает.

Особняки и промзоны

«Вы что-то хотели?» — спрашивает суровый голос из домофона рядом с массивной дверью особняка XIX века в Вознесенском переулке, 6/3. Через стекло виден манекен в розовом платье в стразах. «Я бы хотела попасть в бутик Юдашкина». В ответ домофон тихо пищит. «Дергайте сильнее», — советует голос из домофона.

Бутик занимает первый этаж особняка: платья, сумочки, шарфы на витринах и на манекенах, посуда, кольца, серьги, тиары и короны из драгоценных металлов. «К нам часто приходят как в музей», — замечает консультант, угадав, что сейчас именно такой случай. Цен ниже 100 тыс. руб. почти нет — меньше стоят шарфики, несколько сумок и посуда, выпущенная Юдашкиным с La Maison, комплект которой можно купить за 40–80 тыс. руб. «Почти все раскупили», — замечает консультант.

Как указано на сайте модного дома Юдашкина, посуда La Maison есть и в шоуруме дома Юдашкин по адресу: Нагорный проезд, 12Б. Идти к нему нужно по промзоне мимо стоянок заброшенных автомобилей, завода по выпуску асфальтобетонных смесей и пунктов сдачи металлолома. В тупике проходная, на которой не слышали о Юдашкине. «Пару лет назад здесь был завод с посудой, наверное, там показывали ваши чашки-тарелки, но сейчас ничего нет», — говорит охранник.

Услышав эту историю, консультант в Вознесенском переулке удивленно спрашивает: «Нагорный проезд? Написано на официальной страничке?» Здесь ничего не напоминает промзону — массивные гардины на окнах, лепнина, мебель «под старину». Особняк включен в список памятников архитектуры как «дом, в котором в 1730‑х годах жил Александр Сумароков, а в начале XIX века — Евгений Баратынский, у которого бывал Александр Пушкин, позднее бывал Лев Толстой».

По данным Росреестра, зданием владеет ООО «Шанти», которому принадлежат права на товарный знак Valentin Yudashkin и десяток сертификатов на выпуск одежды под этой маркой. Эта же компания администрирует сайт модного дома. Раньше «Шанти» также владела помещением на Кутузовском проспекте, 19, где в 1997-м открылся первый бутик Юдашкина, работающий до сих пор. В 2014-м здание на Кутузовском перешло к компании «Димакс», которая владеет им сейчас: в момент сделки владельцем «Димакса» был топ-менеджер модного дома Юдашкина Дмитрий Марасанов. А весной 2015 года «Димакс» стала «дочкой» «Шанти». Но уже через полгода сменился состав владельцев самой «Шанти».

Чешский след

58-летний чешский бизнесмен Зеев Офер, в России известный как Владимир Офер, стал инвестором модного дома Юдашкина в начале 2000-х годов, утверждает источник журнала РБК на рынке моды. По его словам, Офер не особенно интересовался модным бизнесом, но рассчитывал, что имя кутюрье поможет ему завести связи в России.

До 2006 года Офер входил в наблюдательный совет энергетической компании Falkon Capital, которая в числе прочего занималась продажей российского электричества за рубежом и была участником одного из самых громких скандалов начала 2000-х. Как писали «Ведомости», в 2002-м Falkon за $400 млн с дисконтом 84% выкупила у правительства Чехии долг СССР перед этой страной на $2,5 млрд, а затем продала его РАО «ЕЭС России» за $800 млн. Одним из участников переговоров о погашении долга был министр финансов Алексей Кудрин, жена которого в это время была миноритарным партнером Юдашкина.

По документам участие Офера в бизнесе Юдашкина можно проследить только с 2012 года. Тогда он через кипрскую Dieng Management Limited стал собственником доли 99% в компании «Диал», 1% которой остался у топ-менеджера модного дома Дмитрия Марасанова. «Диал» зарегистрирован в доме, где работает бутик Юдашкина, — на Кутузовском, 19. А в октябре 2015-го, по данным ЕГРЮЛ, пражский юрист Роми Машински стал совладельцем упомянутого выше ООО «Шанти». До этого «Шанти» принадлежала Юдашкину (99%) и его супруге Марине (1%), после сделки у модельера осталось 39,6%, у его супруги — 0,4%. А 60% перешли к кипрской компании Alvoment Holdings Limited. По данным из кипрского реестра, эта компания принадлежит офшору с Британских Виргинских островов и Роми Машински. По данным реестра юрлиц Великобритании, Машински также является директором компании Aeroimpex Development Limited, принадлежащей Зееву Оферу.

Чешской фирмой Valentin Yudashkin studio s.r.o., принадлежащей Юдашкину и Александру Достману, руководит Юлиана Офер — в чешском реестре она указана как лицо, живущее по одному адресу с Зеевом Офером. В 2006 году эта фирма упоминалась в пресс-релизе модного дома Юдашкина как подразделение, отвечающее за производство и дистрибуцию изделий из хрусталя и фарфора. В ответ на вопросы Юлиана Офер заблокировала корреспондента РБК во всех своих аккаунтах в соцсетях. Судя по ним, она — человек из мира моды, близко дружит с семьей Юдашкина, была на свадьбе его дочери Галины и Петра Максакова.

Зеев Офер с 2014 года является партнером чешской Plastic Technologies & Products, занятой переработкой пластика. На запрос РБК там не ответили, как не ответили на вопросы журнала РБК все родственники Офера и Машински. Но до настоящего времени Alvoment Holdings Limited остается владельцем 60% «Шанти».

Высокая мода и масс-маркет

В переводе с санскрита «Шанти» означает «покой», «гармония», но едва ли жизнь кутюрье в последние годы можно назвать спокойной. Количество покупателей haute couture в России не растет: как выразился один из участников модного бизнеса, «это все одни и те же люди, за которых борются все производители люксовых товаров». По его оценке, Юдашкин может продавать до 300 предметов своей марки в год, включая одежду, аксессуары и украшения.

Эксперт по ретейлу и рынку товаров класса люкс Bain & Company Ирина Куликова не смогла оценить продажи марки Valentin Yudashkin, но отметила, что они значительно уступают продажам европейских модных домов вроде Gucci, Dior или Chanel. По ряду причин: бренд Юдашкина молод, как и вся модная индустрия России, у него так и не появилось iconic product — такого, как тренч Burberry, твидовый костюм Chanel или лоферы Tod’s. Наконец, «для перехода с уровня семейного бренда на следующий этап необходимо привлечение существенных прозрачных инвестиций и участие профессиональных топ-менеджеров», считает Куликова.

Осознавая отставание от больших модных домов, Юдашкин много раз пытался начать работу в масс-маркете. Но выпуск джинсовой одежды под маркой Yudashkin Jeans пришлось свернуть — как говорил модельер «Афише Daily» в 2016 году, джинсы с минимальной ценой $250 после падения курса рубля — «это очень чувствительно». Попытка стать дизайнером военной формы обернулась конфузом: бойцы в ней мерзли, и Юдашкину пришлось оправдываться, что Минобороны «доработало» форму по своему усмотрению. В 2013 году модельер разработал дизайн 70 пар обуви для сети Centro, одной из крупнейших в России. В 1,5 тыс. магазинах сети появились балетки, кеды, туфли на шпильках и платформах, стоившие на порядок дешевле, чем другие вещи с брендом Юдашкина.

Коллекция расходилась не очень хорошо, говорит собеседник РБК, работавший тогда с Centro: «Это было ожидаемо, на шпильках в 15 см комфортно моделям, а не клиенткам масс-маркета». В 2015 году у Centro начались трудности с погашением кредитов, в 2016-м сеть обанкротилась. Нераспроданные туфельки от Юдашкина продавались оптом и со скидками, иногда самым неожиданным клиентам. «Мы недавно купили обувь от Юдашкина с очень большой скидкой, дешевле, чем китайскую. Продали почти контейнер этой обуви за шесть месяцев. Люди брали ее только потому, что это Юдашкин», — рассказывал журналистам летом 2015 года владелец частного новосибирского крематория Сергей Якушин.

В 2016 году Юдашкин предпринял еще одну попытку войти в масс-маркет, подписав контракт с компанией «Фаберлик», крупным производителем косметики и парфюмерии, решившим развивать производство одежды и аксессуаров. А затем нашел новых партнеров — в Ивановской области.

Имперские традиции и технологическое будущее

«Валентин Юдашкин — это в полном смысле слова модный дом, наследие блистательных имперских традиций, без которых невозможно становление нового истеблишмента», — говорит fashion-директор «Фаберлик» Андрей Бурматиков. По его словам, компания уже продала две коллекции изделий с брендом «Юдашкин» по 100 тыс. штук каждая.

В мае 2017-го у «Фаберлик» открылось производство одежды в Ивановской области: сейчас там отшивают 200 тыс. изделий в месяц, в 2018-м планируется увеличить этот показатель до 1 млн изделий. В течение четырех лет «Фаберлик» намерена вложить 1,7 млрд руб. в организацию швейного кластера в области, а на его базе создать «цифровую фабрику». В ноябре 2017 года Бурматиков совместно с Юдашкиным зарегистрировал союз «ФэшнНет», в числе учредителей которого — владелец изданий о моде Антон Алфер и бизнесмены из Ивановской области Роман Ефремов и Кирилл Игнатьев. У Ефремова бизнес по размещению рекламы в области, Игнатьев владеет торгово-развлекательным центром «Серебряный город» в Иваново. «Юдашкин — это знамя и символ «ФэшнНет», — объясняет Игнатьев. Под этим знаменем ивановские бизнесмены хотят прорваться в технологическое будущее.

Весной 2017-го журнал РБК рассказывал о комплексе проектов и программ под названием «Национальная технологическая инициатива» (НТИ), реализация которых должна помочь российским компаниям создать «рынки будущего», — AeroNet, NeuroNet, FoodNet, HealtNet и т.д. Для этого отбираются проекты и выделяются гранты; развитием НТИ занимается Агентство стратегических инициатив (АСИ). Решение о создании FashionNet должно быть принято в течение года: на сайте АСИ написано, что на этом рынке должны появиться виртуальные примерочные, швейные роботы, одежда со встроенными гаджетами, блокчейн для борьбы с контрафактом и т.п.

В прошлом году ООО «Мода.ру» Алфера подало заявки на регистрацию товарных знаков «ФэшнНет» и FashionNet. Алфер говорит, что второй — перевод на английский названия холдинга «Модная сеть», в который входят его издания. С этим не согласен Александр Шумский, президент Национальной палаты моды и Mercedes-Benz Fashion Week Russia, называющий действия создателей «ФэшнНета» «попыткой рейдерского захвата».

В июне 2017-го Шумский презентовал свою концепцию FashionNet на Петербургском международном экономическом форуме и не намерен уступать внезапным конкурентам. С Юдашкиным у них давнее противостояние — оба много лет проводят конкурирующие «Недели моды в Москве». Неделю Юдашкина поддерживает Минпромторг, неделю Шумского — Mercedes-Benz, первая считается более консервативной и «отечественной», вторая — более молодежной и «глобальной» и т.д.

На недавнюю 35-ю Mercedes-Benz Fashion Week Russia не получили приглашения десяток представителей профильных изданий, в том числе СМИ Антона Алфера. Журналисты писали в соцсетях, что «репрессиям» их подвергли за то, что они приняли сторону Юдашкина в борьбе за будущий FashionNet. Организаторы отказывают примерно 150 людям, потому что место в залах ограничено, приоритет получали те, кто подробно освещал предыдущий сезон или работает в популярных изданиях, отвечает на это Шумский. «Что касается FashionNet, сегодня я являюсь соруководителем рабочей группы», — говорит Шумский. По его словам, появление «альтернативных «фэшннетов» — хороший результат, если учесть, что FashionNet был задуман как disruptive concept (подрывная концепция) для российской легкой промышленности. «Пусть еще будет «ЛегпромНет» или «ЮдашкинНет». Не откажусь, если меня пригласят в рабочую группу «ЮдашкинНета», — язвит Шумский. В АСИ не стали комментировать их конфликт, заявив, что «пока разбираются в ситуации и для комментариев рано».

«Везде экономика, все очень как-то грустно, скучно, темно», — делился с журналистами Юдашкин осенью 2017 года, представляя в Гостином Дворе «супрематическую» коллекцию. «В эпоху русского авангарда, в такое же смутное, тяжелое время, люди жили надеждами и радовались жизни, наслаждались цветом, формой и красотой живописи», — объяснял он свой выбор. ​