О том, как повлиял год членства России в ВТО на отечественный легпром, в интервью корреспонденту ТПП-Информ рассказал председатель комитета ТПП РФ по предпринимательству в текстильной и легкой промышленности, президент Российского союза предпринимателей текстильной и легкой промышленности, председатель отраслевой комиссии РСПП Андрей Разбродин.
– Андрей Валентинович, как вы оцениваете работу отрасли за год и в каком направлении следует двигаться?
– Все эксперты – а уже много мероприятий было проведено – сходятся в мысли, что одного года недостаточно, чтобы точно оценить результаты вступления России в ВТО. Реальная картина появится года через три, а более точная – через пять. Сегодня можно говорить только о потенциальных опасностях, заложенных вступлением в ВТО, принципами вступления и той организацией работы, которая сложилась сегодня.
Что касается отечественной текстильной и легкой промышленности, мы, как это часто говорится, давно работаем в условиях ВТО. Ведь сегодня 40% рынка занимает контрабанда и 5% – контрафакт. А это неучтенный и не проходивший таможню и налогообложение товар. Мы видим, что цифры очень высокие для любого цивилизованного рынка. И это негативно влияет на конкурентоспособность всего остального товара – как произведенного внутри страны, так и легально завезенного.
Еще одним, как ни странно, дестабилизирующим фактором сегодня является членство России в Евразийском экономическом союзе.
Подчеркну, не само членство, а то, что в Казахстане сегодня отсутствует текстильная и легкая отрасль целиком, и политика государства направлена на массовую закупку товара.
При этом из-за некоторых несовершенств и договоренностей через границу Казахстана на территорию России легальным способом хлынуло много нелегального товара. Это, с одной стороны, снизило количество легального импорта, с другой – увеличило количество нелегального, который только формально считается легальным. Такая вот удивительная сложилась ситуация.
Теперь о том, в каком направлении двигаться дальше. Очевидно, если мы не построим правильно систему компенсаций на переходный период до 2017 года, то отрасли можно предрекать тотальное банкротство. Это связано с тем, что до 2016 года потери государства от таможенного налога по НДС могут составить 1,3 млрд долларов, что одновременно является прямой потерей отраслевой маржи.
Соответственно – снижение на эту сумму прибыли, потеря рентабельности активов, что углубит кризисные явления в отрасли. То есть отсутствие длинных денег, возможности кредитоваться без рисковых залогов и так далее. Поэтому пока говорить о серьезных проблемах отрасли в связи со вступлением в ВТО рано, но видеть их важно и решать их обязательно нужно.
– Создание отраслевого Союза предпринимателей текстильной и легкой промышленности каким-то образом связано с вхождением России в ВТО? Какова роль союза в развитии легпрома?
– Создание союза напрямую не связано с вхождением в ВТО. Год назад произошло скорее пересоздание организации, которая приобрела современное звучание. Союз предпринимателей текстильной и легкой промышленности перерегистрировался в начале этого года, что связано с профессиональным и социальным созреванием общества и, прежде всего, профессионального сообщества – производителей текстильной и легкой промышленности. Еще в 90-е годы производители думали, что емкость рынка огромна, объединяться не надо, и каждый, сидя за своим заборчиком, сможет обеспечить себе жизнь, имея кусок рынка.
Но насыщение произошло достаточно быстро, и попытки выживания, которые происходили в последние годы, особенно с началом кризиса, привели к тому, что общество созрело. Пришло понимание необходимости объединяться и строить союз как систему, как интерфейс между правительством, руководством страны и непосредственно бизнесом для того, чтобы собирать, обобщать, готовить предложения, проводить специализированные анализы. И делать это как по запросу бизнеса, так и по заказу министерства, чтобы совместно готовить предложения и выводить их на необходимый уровень для участия в формировании планов отрасли на уровне макроэкономических показателей.
– Россия в настоящее время не является производителем хлопка. Как вы оцениваете сырьевые возможности? Сможем ли мы возродить производство льна?
– Сегодня, действительно, производятся только непромышленные партии хлопка в Астраханской области. С точки зрения стратегии нам нужно делать ставку на производство искусственных волокон и синтетических нитей, а также разного рода смесовых волокон и смесовых тканей. Сырьем для этого являются продукты переработки нефтехимии. Россия же является одним из крупнейших производителей и продавцов нефти и продуктов нефтехимии на мировом рынке. При этом мы видим, что население мира растет, а вместе с этим увеличиваются его продовольственные потребности. И мы понимаем, что нельзя бесконечно производить в огромных количествах хлопок. Поэтому везде на замену чистого хлопка, льна и других натуральных волокон все больше и больше приходят синтетические волокна. Это не говорит о том, что нужно совсем забыть о производстве и переработке льна в России и перестать производить шерсть или выращивать хлопок, если это экономически обосновано. Но все-таки базисное и инновационное направление в отрасли, как мне кажется, должно быть связано с химическими волокнами.
– На одной из пресс-конференций вы коснулись проблемы отсутствия вертикали управления в отрасли. В СССР было Министерство легкой промышленности, в сегодняшних реалиях есть единое для всех Министерство промышленности и торговли. Как, на ваш взгляд, должна выстраиваться вертикаль управления для эффективной работы отрасли?
– Достаточно много лет назад бывший президент Российского союза промышленников и предпринимателей Евгений Примаков говорил о роли общественных саморегулируемых, профессиональных структур в управлении государством. Много было сказано и написано работ о том, что необходимо юридическое закрепление в соответствующих государственных документах этой роли. И сегодня, по сути, отраслевого многофункционального министерства не существует. Но его функции кто-то должен выполнять – собирать информацию, обобщать, анализировать данный сегмент рынка. Раньше этим занималось профильное министерство, а сегодня Министерство промышленности и торговли имеет отдел, в котором трудится небольшое количество людей. Они при всем желании не могут полностью охватить необходимые проблемы.
И в этой связи позиционирование такой отраслевой структуры, как наш союз, может решить этот вопрос. Мы начинаем объединять все большее и большее количество как непосредственно производителей, так и конкретные бизнес-структуры, а также общественные организации, например, Союз кожевников и обувщиков. Уважаемый модельер Вячеслав Зайцев только что объявил, что его сообщество моды присоединяется к нам, и мы договорились, что если у него будут силы и время, он станет вице-президентом Российского Союза предпринимателей текстильной и легкой промышленности.
Мы договариваемся, чтобы не распылять возможности. Ведь многие наши идеи перетекают из одной подотрасли в другую, и их нужно отрабатывать совместно. Это, на мой взгляд, правильная модель дальнейшего управления.
Но это должно быть закреплено в документах. Что это будут за документы – сейчас прорабатываем. Возможно, это будут договоры с министерствами. Это достаточно цивилизованный подход, который используется в той или иной степени во всех экономиках мира, и наше общество к этому идет. Наше совещание еще раз показало, что профессиональное сообщество движется в том же направлении: дискуссия уже носит не базарный, а профессиональный характер, участники стремятся выработать конкретное и обоснованное решение. И с ним мы будем готовы выйти потом на рассмотрение на правительственный уровень.
